 Алэн Кальма... На Олимпиаде в Гренобле знаменитый французский фигурист бежал по длинной лестнице с факелом, чтобы зажечь олимпийский огонь, и специальные репродукторы-усилители разносили по всей округе стук сердца Кальма. Его сердце стучало мощно, в полную силу, точно так же, как оно стучало в дни выступлений этого спортсмена на ледяной арене.
Алэн Кальма — истинный парижанин, изящный, ловкий, одухотворенное лицо, смелый взгляд серых глаз, резко очерченный подбородок, быстрая речь и быстрые жесты. В детстве он с увлечением занимался всеми видами спорта — плаванием, гимнастикой, футболом, теннисом, коньками. Но однажды — ему было лет 12— он с сестрой-фигуристкой попал на тренировку на искусственный каток, где занятия вела известный тренер Жаклин де Водекран. Кальма увидел фигуристов, которые не просто прыгали или вращались на льду, а танцевали, танцевали красиво, грациозно.
Позже он скажет:
— Я знаю, что многим фигурное катание представляется как длинный набор прыжков. А мне хочется показать зрителю, что прелесть фигурного катания заключается в том, что исполняется между прыжками...
Возможно, Алэну Кальма повезло. Он тренировался и выступал в те годы, когда в самом расцвете сил были выдающиеся мастера мужского одиночного катания—француз Алэн Жилетти, американцы Дик Баттон, Аллен Дженкинс, канадец Дональд Джэксон, чехословацкий мастер Карел Дивин. Но, пожалуй, еще более повезло Кальма, когда он был приглашен в группу тренера Жаклин де Водекран, которая с самого начала сказала:
— Придет день, когда весь мир будет знать имя этого мальчика — Алэна Кальма...
Жаклин сумела разглядеть в крепком широкоплечем подростке будущую «звезду», и ее вера в Кальма была непоколебима. За четыре года упорных тренировок Кальма выдвинулся в число ведущих фигуристов Франции. Вместе с лидером команды — изящным Алэном Жилет-ти — он выступил, наконец, на чемпионатах мира и Европы и был сразу замечен тренерами, судьями.
Кальма с особым вниманием изучал программы своего старшего товарища Жилетти, который также был учеником Жаклин де Водекран. Особенно Кальма привлекали танцевальные качества лидера сборной. Все разнообразие ритмов (а в программе были и классические мелодии, и народные) Жилетти тонко раскрывал в своем исполнении.
В таком же направлении стремился сформировать свой стиль и Алэн Кальма. Он быстро прогрессировал и уже в 17 лет добился сенсационного результата: на чемпионате страны обыграл самого Жилетти. Однако на международной арене авторитет Жилетти был очень высок— в Париже и в Вене (S956 и 1957 годы) артистичные программы Жилетти принесли ему полный успех. Правда, в дальнейшем он был вынужден уступить европейскую корону Карелу Дивину. Именно в эти годы Кальма постепенно приблизился к ведущей группе и в 1960 году был уже четвертый по сумме двоеборья (школа у него была не из самых лучших).
Признание к Кальма пришло в 1962 году — на женевском катке Берне острый поединок с Дивином завершился победой французского фигуриста. А через две недели — в марте — они продолжили спор на льду Праги на мировом чемпионате. Здесь вперед вырвались сразу два фигуриста — канадец Д. Джэксон и К. Дивин. И Кальма вышел на лед с одним желанием — добиться победы. Он рискнул включить в свою программу три тройных прыжка, только этот вариант позволял ему спорить с лидерами. Но нервы молодого спортсмена не выдержали — последовало падение после тройного прыжка. Кальма остался третьим...
Спортивная судьба не раз ставила его перед выбором— либо перестраховаться, либо идти на риск, и исполнять максимально сложный вариант. И неизменно Кальма выбирал труднейший путь — он не признавал компромиссов, тактики лавирования. Он щедро отдавал все, что имел.
Таким же по-орлиному смелым, не знающим усталости артистом он представал и в своих показательных танцах. Как-то после очередного чемпионата мира в Москву прибыла символическая сборная мира, в составе которой был и Кальма. Этот ледовый концерт надолго запомнился москвичам. Шесть или семь раз подряд публика вызывала на лед французского виртуоза. Кальма исполнял труднейший танец под музыку Арама Хачатуряна из балета «Гаянэ». Знаменитый танец с саблями. На большой скорости, с каскадами прыжков, с блестящими сериями шагов. Кальма нашел в себе силы повторить этот танец после громовой овации трибун. А затем, едва переведя дыхание, снова вышел на лед. И вот здесь он поразил всех исполнением классического вальса. Элегантно, широко, плавно скользил фигурист, он жил ритмом вальса, его крупное чеканное лицо выражало в эти минуты не удаль, не стремление показать себя героем дня, а простую нежность, растроганность человека, который вспомнил что-то светлое и радостное из своих юношеских лет. «Кальма — не просто артист, он — поэт на льду» — так говорили о нем зрители.
Да, искусство Кальма было глубоко эмоциональным, и в этом была его сила. Приносить людям радость — в этом ему виделась высшая цель человека. И вполне логичным было его решение избрать своей будущей профессией сложный, благороднейший труд врача.
Кальма знал, что достоин самого высокого спортивного титула. Но спортивное счастье было не на его стороне. В 1963 году он с блеском выиграл чемпионат Европы, но чемпионом мира был назван канадец Дональд Макферсон. В следующем году Кальма повторил свой успех и с новыми надеждами ехал на Олимпиаду в Инсбрук. Однако олимпийским чемпионом был провозглашен спортсмен из ФРГ Манфред Шнельдорфер. Он же стал и чемпионом мира 1964 года. А между тем все знатоки утверждали, что Кальма не имеет себе разных в произвольном катании.
Наступил февраль 1965 года. Чемпионат Европы проводился в Москве. Снова команду Франции возглавил Алэн Кальма, который верил в свою победу. А между тем некоторые обозреватели уже расписывали козыри нового претендента — молодого австрийца Эммериха Данцера.
И снова «судейские тучи» начали сгущаться над головой французского спортсмена. Ошеломляюще прозвучали итоговые протоколы после исполнения «школы»: впереди Данцер. Австрийцы всегда славились отличной техникой обязательных упражнений. Но Данцер ко всему прочему был воспитанником известного тренера Герды Вехтлер, которая знала толк и в произвольном катании. Словом, поклонники Кальма встревожились не на шутку.
Финал борьбы мужчин — произвольная программа. В этот вечер трибуны были забиты до отказа, на устах у всех два имени — Данцер и Кальма. По жребию раньше выступал австриец. Высокий, стройный, гибкий, он катался так же легко и спокойно, как на тренировке. Все прыжки были безупречны. А с третьей минуты зазвучала русская плясовая, и здесь Данцер показал свое умение танцевать. Четкая быстрая дорожка шагов вызвала восхищение. А в заключение — тройной сальхов. Словом, это была программа, достойная венской школы.
Каков будет ответ Кальма? Перед ним стояла дилемма—исполнить программу столь же спокойно, расчетливо, как соперник, или же показать во всей полноте свой арсенал, заставить звучать струны души на предельных нотах. Он, как всегда, избрал второй путь. Мощные размашистые прыжки с первых же секунд свидетельствовали об одном — стремлении чемпиона Европы достичь высшего класса в своем выступлении. Никаких скидок на сложность ситуаций! Искрометная, полная фантазии композиция увлекала весь зал. Кальма в эти минуты жил только музыкой, он без страха шел на тройные прыжки. Первая неудачная попытка не смутила его. Он вновь повторил прыжок и, казалось, был близок к победе. Но в последнюю секунду еще одна ошибка в исполнении тройного прыжка заставила вздрогнуть всех поклонников чемпиона. Будет ли успех?
Нет, золотая медаль ускользнула от французского фигуриста.
Надо было видеть в эту минуту лицо Кальма. В нем было столько страдания, физической боли, отчаяния! Тренер Жаклин де Водекран убеждала его:
— Алэн, ты уже не раз испытал на себе суровость законов спорта — здесь точность ценится выше искусства танца...
Но Кальма разводил руками:
— Но неужели судьи не увидели разницы между простым исполнением задания и творчеством? Неужели они не оценили мое стремление сделать программу-максимум? Нет, нет, это слишком жестоко...
Потом он все же вышел на лед и поднялся на вторую ступень пьедестала под овацию всего зала. Он улыбался зрителям. И в этой улыбке многие москвичи прочли его решение: «Я продолжаю борьбу!»
Да, он все-таки не смирился с третьей неудачей подряд и решил сражаться с новым чемпионом Европы. Он поехал за океан, в Колорадо-Спрингс с одной мыслью — быть первым, сломить упорство арбитров любой ценой.
Четыре года подряд, начиная с Пражского чемпионата мира, Алэн штурмовал вершину. Он падал, но не сдавался. И выстоял. На льду Колорадо-Спрингс Кальма ■был единодушно признан чемпионом мира. Публика во Дворце спорта «Бродмор» несколько минут не отпускала Алэна со льда после вдохновенного исполнения произвольной программы. Здесь прозвучала заветная для каждого фигуриста оценка 6,0 — за артистичность.
Это было его последнее выступление. Кальма ушел из спорта и целиком посвятил себя изучению медицины, открыв впоследствии клинику в Париже.
Кальма был чемпионом мира всего один раз, но его навсегда полюбил зритель за мужество, за благородство, за открытое сердце. Несколько раз Алэну предлагали работать в американском балете на льду, но он решительно отказывался.
Он убежден, что ревю во многом противостоит спорту. Он первым сказал о том, что менеджеры, владельцы профессиональных ревю на Западе оказывают порой прямое давление на отдельных судей во время чемпионатов мира и Европы. Кальма выступил за то, чтобы повысить качество судейства. Он заявил, что среди судей на важнейших турнирах не должно быть дилетантов, изучавших фигурное катание по учебнику или с трибуны.
Кальма всегда отстаивал право фигуриста на смелый творческий поиск и призывал судей, а также представителей ИСУ более энергично поддерживать новаторов, художников в спорте.
Стиль Кальма, в котором акцент был сделан прежде всего на художественную выразительную сторону, вызывал огромный интерес у фигуристов разных амплуа — и у одиночников, и у мастеров парного катания, и у танцоров. Он будил творческую фантазию у тех спортсменов, которые были склонны к импровизации на льду, которые искали живой контакт со зрителем.
И не случайно в последующие годы появилось много мастеров, для которых музыка стала источником постоянного вдохновения:
Когда мы говорим «французская школа», то прежде всего вспоминаем лучшего представителя булонекого катка Алэна Кальма. Это понимают и во Франции. Не так давно Кальма был избран вице-президентом национальной Федерации фигурного катания. Спустя десять лет после своей победы на мировом чемпионате он снова вышел к бортику катка.
— Не могу жить без фигурного катания. Оно обладает удивительной притягательной силой!— с улыбкой говорит медик парижской клиники Алэн Кальма.
| 
