Tulup.ru - Клуб любителей фигурного катания

Глава, в которой мы поочередно расскажем о том, как начиналось для нас фигурное катание попутно изложив свою точку зрения на "проблему возраста" в спорте

Страницы: 12345678910111213141516171819202122232425262728   
 

Олег:

— Улицы зимой тогда не чистили, снег укатывался, становился твердым, как лед. И для нас, мальчишек, улица была первым и самым заманчивым катком.

Днем и вечером мы выходили «на охоту». Грузовиков тогда было гораздо меньше, чем сейчас. «Полуторки», «ЗИСы», прошедшие фронтовые дороги, не очень-то спешили теперь на улицах Ленинграда. И мы, прикрутив старые «гаги» на валенки (мои ровесники помнят, наверное, это нехитрое крепление из веревок и палок), догоняли машины и цеплялись за них.

Это было большое удовольствие. Машины вмиг обрастали гроздьями мальчишек, шоферы ругались беззлобно и даже притормаживали, чтобы кто-нибудь из нас не угодил под колесо.

Как сейчас помню: быстрый разбег, я рядом с бортом— раз!—крюк цепляется за борт, рывок — и наступает блаженный миг.

Я кричу от радости. Рот забивает встречным ветром. Голос дрожит: а-а-а-а... Тело трясет на бесконечных буграх и бугорках (на плохом льду мы так и говорим: едешь как по мостовой).

Длинный-предлинный шаг, растянутый на десятки метров... Легкость... Твердость ноги и крепость руки... Точный расчет... Смелость, наверное... И риск...

Ну ладно, не надо сегодняшних мальчишек учить тому, что не положено. Уж им-то на дорогах гонять ни к чему, нынче и катков полным-полно в каждом парке и даже при домоуправлениях, да и искусственных катков все больше становится. Так что теперь романтичным считается, наверное, попасть в секцию, настоящую спортивную секцию, которая тренируется на искусственном льду.

За машинами я катался на коньках очень долго.

И катался бы еще дольше, если бы в пятнадцать лет не решил всерьез заняться музыкой. Во время гастролей с концертными бригадами моя мама Агния Владимировна, профессиональная балерина, часто брала меня вместе с собой. Музыканты говорили, что у меня есть способности. И вот однажды я отправился во Дворец пионеров, чтобы поступить в музыкальный кружок по классу рояля. И не прошел. Сказали, что нет слуха.

Страшно огорченный, шел я домой и случайно забрел в сад при Дворце пионеров, где вокруг клумбы по узкой дорожке катались фигуристы.

Не помню, кто тогда катался.

Помню только, как встретила меня мой будущий первый тренер Нина Васильевна Леплинская.

Тощий белобрысый парень стоял перед молодой женщиной и смотрел на нее умоляюще: я все буду делать, только примите меня...

Чувствуя себя совершенно несчастным после неудачи в музыкальном кружке, я просто не мог себе представить, что услышу еще раз «нет».

Тогда в соревнованиях были разрешены и такие поддержки

Нина Васильевна сказала:

— Ну что ж, приходи. Я вижу, что ты отчаянный и смелый. Посмотрим, чему ты успел научиться сам.

Занятия проводились вечером. В саду горели фонари, и в их свете узкие ледяные дорожки были по-домашнему уютными. Я катался на хоккейных коньках и пытался повторять то, что делали другие ребята, в том числе и вращение на носке конька.

Один раз вышло. Нина Васильевна улыбнулась и сказала, что я молодец и что мне отныне просто противопоказаны гонки за машинами на улицах. И еще сказала она, что мне нужны фигурные коньки.

Фигурные коньки в то послевоенное время были большой редкостью. Но Нина Васильевна достала мне их. Правда, ботинки были на два номера меньше моего размера. Но я разносил их и был счастлив. Нина Васильевна так и не узнала, что они были мне малы.

Едва-едва я стал приобщаться к фигурному катанию, как меня призвали в армию. Служил на флоте. Лишь урывками получал возможность потренироваться. Конечно, служба мне дала многое, она научила меня строгому самоконтролю, самодисциплине. Но время шло, и, казалось, надо оставить мечты о высоком мастерстве фигуриста, переключиться на что-нибудь более доступное двадцатилетнему парню.

Некоторые тренеры так и советовали мне сделать.

—  Фигурное катание — это для совсем еще юных, — говорили они.—В твоем возрасте и восприятие уже не то, и на освоение техники времени требуется ох как много. Тебе его всегда будет не хватать...

Я им не верил. И сейчас не верю, что только юным фигуристам открыта дорога в большой спорт.

... Вернувшись с флота, я начал тренироваться намного больше. Стал надежным перворазрядником-одиночником. После этого я мог уже задуматься над своей дальнейшей спортивной судьбой.

Людмила:

—  Заниматься по-настоящему фигурным катанием я решила... в шестнадцать лет. Сейчас об этом говорить смешно. Сейчас, если вы какому-нибудь тренеру скажете, что у вас есть знакомая девушка шестнадцати лет, влюбленная в фигурное катание, что эту девушку надо устроить в секцию, тренер этот даже разговаривать не захочет.

В 1951 году положение хоть и не было таким, как сейчас, но мучиться с великовозрастной (по словам человека, который меня принимал в секцию) девицей никто не имел желания.

Я посмотрела австрийский фильм «Весна на льду». Кино, как известно, иногда оказывает влияние просто невероятное. А тут я увидела зрелище и красочное, и спортивное. В спорт я была влюблена (гимнастика, теннис, бег на коньках давались мне очень легко), так же, впрочем, как и в танцы. И я решила: буду фигуристкой.

В детстве мечтала стать балериной. Я боялась одна идти в Дом пионеров, чтобы записаться в хореографический кружок. Маме же было некогда. Подговорила подружку Киру Коробейникову, и мы отправились искать свое счастье. Но, увы, этот кружок был переполнен, и нам предложили драматический. Мы решились. Сейчас я уже не помню названия пьесы, в которой играла. На мою долю выпало быть «мягким знаком», примазывавшимся к слову «малыш». Это был мой первый выход на сцену. Но меня изгнали из этого слова, и я больше ничего не пыталась играть: мне было неинтересно, мне хотелось танцевать.

В этом «жанре» я имела большой успех. С той же самой подругой Кирой Коробейниковой мы исполняли детский танец «Светит месяц». Раненые солдаты, перед которыми мы выступали в госпиталях, всегда тепло принимали детей.

Это было в Ульяновске. Здесь же я узнала, что кроме лыж зимой можно кататься на коньках. Я достала ржавые коньки «английский спорт», и для меня было огромным счастьем, привязав веревками эти железные полоски к валенкам, выйти на утрамбованный снег.

В общем, впервые я узнала, что такое коньки, зимой 1945 года. А в 46-м в Москве уже был настоящий каток, и коньки мои были приклепаны к старым маминым ботинкам. Ботинки были велики, и ноги приходилось оборачивать газетами. Ноя обо всем забывала, когда вливалась в поток конькобежцев. Была музыка, был свет, была скорость...

В 1951 году в Москве построили первый в Советском Союзе искусственный каток. Он принадлежал парку Дзержинского района. Я решила поступить в детскую группу фигуристов. Меня встретил добродушный полный человек. «Принимаю всех, приходи с коньками», — весело сказал он.

На следующий день я была на льду. Тот же самый человек предложил: «Поезжай за мной по кругу». (Посмотрев, как легко он скользит, я решила: «Это очень просто». Но тут же изменила свое мнение, так как меня сразу же с дуги вынесло на прямую.) Имя этого человека — Самсон Вольфович Глязер. Я начала приходить на его занятия. С ним было интересно. Он показывал разные шаги и повороты, и приходилось думать, как это он делает.

Через месяц пришла из отпуска Лариса Яковлевна Новожилова, и все старшие ребята перешли к ней.

Я благодарю свою судьбу, что встретилась и познакомилась с замечательным тренером Ларисой Яковлевной Новожиловой. Есть такие люди: чемпионов они не растят, ну, не хватает им каких-то знаний, или терпения, или просто характера, потому что доведение спортсмена до наивысших кондиций требует прямо-таки стального характера, а Лариса Яковлевна — милая, добрая, мягкая женщина.

Но глаз у нее был зоркий.

Дай бог, чтобы у всех тренеров был такой безошибочный глаз.

Лариса Яковлевна открыла многие таланты для фигурного катания.

И в меня она поверила сразу. Хотя я еще ничего собой не представляла. Просто была очень старательной, терпеливой и влюбленной в фигурное катание, в своего первого тренера, в тот новый мир, который мне открылся.

Олег:

—  Значит, если бы не случайность, если бы не встреча с Глязером и с Новожиловой, если бы ты попала к другому тренеру — менее внимательному и наблюдательному, значит, не было бы нашей пары?

Людмила:

—  Не знаю, что было бы. Конечно, трудно себе признаться, что случайности сыграли в нашей спортивной жизни такую огромную роль. Но тем не менее это так. И это обидно еще потому, что десятки отличных ребят проходят мимо тренеров незамеченными. И винить в этом только самих тренеров нельзя. Они обязаны регулярно выдавать «на-гора» продукцию: мастеров, разрядников... Где уж тут возиться с «переростком» или болезненным ребенком!..

* * *

Итак, мы оба пришли в фигурное катание в возрасте далеко не детском. Столь поздняя спортивная специализация является исключением. В наше время, по крайней мере.

Но —обратите внимание — как быстро стареют те, кто рано созрел в спорте. 14 лет мальчишке или девчонке, а им уже говорят: «Бесперспективны!». Вполне возможно, что действительно для большого спорта, для его сложнейших испытаний они не подойдут. Но почему заключения должны быть столь категорическими?

Мы часто задумываемся: откуда берутся в нашем спорте маленькие «старички»? Куда девалась юная непосредственность спортсменов? Почему так много в них расчетливости, сухости? Почему исчез искрящийся налет игры на всех этих тренировках, в особенности у детей?

Спортсмен обязан принимать самое активное участие в творческом процессе создания новых программ. Но как часто совсем юные исполнители вообще не готовы к восприятию тренерских указаний! Им еще надо развивать

и развивать свой вкус, они и в музыке-то как следует разбираться не научились и готовы кататься под любую «пиесу», а им даются задания, с которыми и зрелый артист балета не всегда справится.

Словом, если бы у нас спросили, за что же стоим мы, ответ был бы таков: за раннюю специализацию и постепенное, без всякого форсирования, созревание талантов, даже если оно требует многих лет неустанной работы.

«Спеши медленно» — говорили древние римляне. И мы повторяем: спешите медленно, юные фигуристы и тренеры!

 
Белоусова Л.Е. Протопопов О.А. Золотые коньки с бриллиантами.— М.: Физкультура и спорт, 1971.— 254с
Разделы
Золотые коньки с бриллиантами (Белоусова Л.Е. Протопопов О.А.)
Вступление
Глава, в которой рассказывается об одном детском воспоминании, ставшем для нас общим
Глава, в которой мы поочередно расскажем о том, как начиналось для нас фигурное катание попутно изложив свою точку зрения на "проблему возраста" в спорте
Глава о некоторых давних случайностях, ставших для нас счастливыми
Глава, в которой мы расскажем о том, кто теперь называет себя нашим первым тренером, и о том, почему мы от него не могли не уйти
Глава о нашем международном дебюте и о том, что было потом
Глава, рассказывающая о "Грезах любви"
Глава, в которой будет рассказано об одной не слишком известной детали в жизни спортсмена, ставшего и мировым и олимпийским чемпионом, и других поучительных вещах
Глава о первой нашей Олимпиаде
Глава, посвященная нашей изобретательской деятельности
Глава, посвященная одному нашему выступлению, прошедшему, к сожалению, почти незамеченным, но имевшему для нас самое большое значение
Глава, посвященная нашему "серебряному" году и новым урокам борьбы уже на высшем уровне...
Глава, в которой мы действуем вместе с нашим тренером Игорем Москвиным, сопровождавшим нас от Инсбрука до Гренобля
Глава об Олимпиаде-64
Глава о первых выступлениях в новой роли
Глава, в которой мы впервые в этой книге обращаемся к своему дневнику — свидетелю каждого нашего шага на льду
Глава, которую мы начинаем рассказом об одном выступлении профессионального ревю на льду
Глава, в которой мы рассказываем о нашей обязательной программе и о принципах составления таких программ
Глава, посвященная вопросу чрезвычайно деликатному, но имеющему огромное значение для роста мастерства фигуристов
Глава, в которой мы расскажем о сезоне переломном, трудном для нас по многим причинам
Глава, в которой мы рассказываем о преодолении препятствий совершенно неожиданных, требующих ясного мышления и немедленной реакции
Глава о двух журнальных статьях
Глава, по существу, учебная, в которой мы рассказываем о своей произвольной программе для Олимпиады в Гренобле, о принципах ее построения, о том, что составляет ее суть
Глава о том, как мы стали двукратными олимпийскими чемпионами
Глава о сезоне, который мы проиграли
Глава об одном из тех животворных источников, где мы черпаем дополнительные силы
Глава о тех, кто помогал нам не жалея ни сил, ни времени, о людях хороших
Этапы спортивного пути Людмилы Белоусовой и Олега Протопопова
Вход


Имя
Пароль
 
Поиск по сайту

© Tulup 2005–2024
Время подготовки страницы: 0.029 сек.